Обзор судебной практики по гражданским делам за I полугодие 2008 года Забайкальского краевого суда
(извлечение)
.....
2. В силу части 1 статьи 74 Трудового Кодекса РФ работодатель должен представить суду не только доказательства того, что имело место сокращение штата работников, но и доказать обоснованность изменения штатного расписания в интересах производства и не возможность сохранения прежних трудовых условий для работника.
Д. обратился в суд к ОАО «Коммунальник» с исками о восстановлении на работе, взыскании заработной платы и компенсации морального вреда, ссылаясь на следующее.
Он работал в ОАО «Коммунальник» в должности сторожа с 13 июня 2006 года. 15 декабря 2007 года он уволен с работы приказом генерального директора ОАО «Коммунальник» № 104 по пункту 2 статьи 81 ТК РФ в связи с сокращением штата работников. Считает увольнение незаконным, поскольку ему не была предложена другая работа, которую он бы выполнять по состоянию здоровья, ему поступило от администрации лишь одно предложение о переводе на должность дворника, а не два, как того требует ТК РФ. В ходе судебного разбирательства истец дополнил основания своих требований, указав, что причиной его увольнения явилось гонение со стороны администрации, вызванное двумя в течение 2007 года неудавшимися попытками его увольнения с работы, его должность не была фактически сокращена, на его место работы принят другой человек. Он просил восстановить его на работе, взыскать заработную плату за время вынужденного прогула и компенсировать моральный вред, причиненный незаконным увольнением, оценив его в 50 тысяч рублей,
Ответчик иск не признал.
Решением Оловяннинского районного суда Читинской области от 18 марта 2008 года в удовлетворении исковых требований Д. было отказано.
В кассационной жалобе истец Д. просил отменить решение, как незаконное, поскольку суд нарушил нормы процессуального права, не применил материальный закон, подлежащий применению. Выводы суда о правомерности его увольнения по сокращению штата не соответствуют обстоятельствам дела. В частности, судом не установлены обстоятельства о том, что сокращение ставки сторожа в действительности имело место, при увольнении ему не была предложена вакантная должность работника снабжения, которую он мог исполнять по состоянию здоровья и в соответствии с имеющейся у него квалификацией. Суд, удовлетворив его ходатайство о вызове в суд свидетелей Митупова, Золотуева, Жалсан-Цынгуева, не допросил их и пришел к неправильному выводу о правомерности его увольнения.
Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, выслушав объяснения представителя ответчика по доверенности С., заключение прокурора краевой прокуратуры С. об отмене решения суда, судебная коллегия отменила решение суда в связи с недоказанностью установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела, и неправильным применением закона, подлежащего применению, указав следующее.
В соответствии с частью 1 статьи 74 Трудового кодекса РФ в случае, когда по причинам, связанным с изменением организационных или технологических условий труда (изменения в технике и технологии производства, структурная реорганизация производства, другие причины), определенные сторонами условия трудового договора не могут быть сохранены, допускается их изменение по инициативе работодателя, за исключением трудовой функции работника.
Исходя из вышеприведенной нормы следует, что работодатель обязан представить суду доказательства не только того, что имело место сокращение штата работников, но и доказать обоснованность изменения штатного расписания в интересах производства и невозможность сохранения трудовых условий за работником, тем более, что истец, оспаривая законность увольнения, ссылался на то, что изменения в штатное расписание внесены лишь с целью избавиться от него как от неугодного работника, в действительности его работу выполняют другие люди принятые по договорам оказания услуг в ОАО «Коммунальник».
В нарушение требований части 1 статьи 74 ТК РФ, делая вывод о том, что сокращение должности сторожа, которую занимал истец, имело место, суд ограничился тем, что сопоставил штатные расписания ОАО «Коммунальник» до и после внесений в них изменений и принял во внимание не подтвержденные материалами дела доводы представителя ответчика о том, что сокращение штата проведено по инициативе одного из учредителей ОАО «Коммунальник» в целях сокращения расходов на оплату труда, охрана предприятия осуществляется по договору с охранным предприятием, что более выгодно для ответчика.
Так, согласно приказу об увольнении Д. с работы по сокращению штата 15 декабря 2007 года основанием к увольнению явился приказ генерального директора ОАО «Коммунальник» № 129-07 от 27 июля 2007 года в соответствии с которым, внесение изменений в штатное расписание ОАО «Коммунальник» с исключением должности сторожа административно-хозяйственного сектора вызвано производственной необходимостью на основании рапорта начальника ПТО Носковой Л.А. (л.д. 7).
Из имеющегося в материалах дела (л.д.50) протокола совещания с участием Генерального директора ОАО «ОГК-3» и Директора ДЗО ОАО «ОГК-3» ОАО «Коммунальник» по бизнес-плану 2008 года и результатам 2007 года следует, что оно проходило 22 января 2008 года после увольнения истца с работы и не могло служить основанием для внесения изменений в штатное расписание на 2007 год.
Судом приняты и приобщены к материалам дела представленные представителем ответчика ОАО «Коммунальник» С. в качестве письменных доказательств наличия договора на оказания услуг по охране между ОАО «Коммунальник» и филиалом ФГУП «Ведомственная охрана» Минпромэнерго России не отвечающие требованиям статьи 71 ГПК РФ, не заверенные ксерокопия договора на оказание услуг без номера и даты его заключения и подписания сторонами (л.д.51-58), ксерокопии актов выполненных работ по договору на оказание услуг по охране, в которых также отсутствуют дата их составления и имеются внесения нового текста в копию документа (л.д. 95-98).
Из объяснений представителя ответчика ОАО «Коммунальник» С. (л.д.113), показаний свидетелей Ж Б.И. (л.д. 112), Л А.Н. (л.д.75-76) следует, что трудовые отношения истца, как и работающих у ответчика охранников, были оформлены путем заключения договора возмездного оказания услуг с ОАО «Коммунальник» с оплатой 6000 рублей в месяц, характеристика выполняемых им работ в должности сторожа полностью соответствовала трудовой функции охранника (л.д. 33, 92-94). Отсутствие у Д. допуска на хранение и ношение оружия не являлось препятствием к продолжению трудовых отношений, поскольку в ОАО «Коммунальник» отсутствуют особые требования к охранникам, ими не используются спецсредства при охране предприятия.
Таким образом, вышеизложенное позволяет сделать судебной коллегии вывод о том, что работодатель не доказал обоснованность изменения штатного расписания и невозможность сохранения трудовой функции за истцом и то, что сокращение штата в действительности имело место. Увольнение истца с работы по пункту 2 статьи 81 ТК РФ сокращение штата работников нельзя признать законным и обоснованным.
Решение суда об отказе в удовлетворении требований истца подлежит отмене. Судебная коллегия считает возможным по имеющимся материалам дела вынести новое решение об удовлетворении требований истца в части восстановления его на работе в должности сторожа с 16 декабря 2007 года и взыскании с ОАО «Коммунальник» в пользу истца компенсации морального вреда в сумме 30 000 рублей.
Определяя размер компенсации морального вреда в указанной сумме, судебная коллегия, руководствуясь принципом разумности и справедливости, принимает во внимание обстоятельства увольнения истца с работы, установленные по материалам дела, которые позволяют согласиться с утверждением истца Д., что изменение в штатное расписание произведено ответчиком с целью избавиться от него как от неугодного работника, а также личность истца, который является инвалидом 3 группы и имеет ограниченные возможности в трудоустройстве по состоянию здоровья.
Дело в части требований истца Д. к ОАО «Коммунальник» о взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула следует направить для рассмотрения в суд первой инстанции, поскольку в материалах дела отсутствуют необходимые сведения о размере заработка истца.
3. Решение суда об отказе в иске о восстановлении на работе отменено, поскольку ответчиком не представлено доказательств ликвидации юридического лица.
М. обратилась в суд с иском к Комитету социального обеспечения Читинской области о восстановлении на работе, взыскании оплаты времени вынужденного прогула и компенсации морального вреда, ссылаясь на следующее.
Она работала заведующей отделением социальной помощи на дому в управлении социальной защиты населения муниципального района «Акшинский район».
Приказом № 88 от 29 декабря 2007 года она была уволена по п.1 статьи 81 ТК РФ в связи с ликвидацией организации. Увольнение полагает незаконным, поскольку имело место не ликвидация, а реорганизация. Управление СЗН Акшинского района реорганизовано в Комитет социального обеспечения Акшинского района Читинской области. Просила восстановить на работе, взыскать оплату за время вынужденного прогула, компенсацию морального вреда в сумме 10000 рублей и оплату услуг представителя 2000 рублей.
Решением Акшинского районного суда Читинской области от 19 марта 2008 года в исках М. было отказано.
В кассационной жалобе истица М. просила отменить решение суда как незаконное. Ее доводам о том, что имела место реорганизация органа исполнительной власти, названный орган остался в Акшинском районе в форме филиала Комитета социального обеспечения Читинской области, суд надлежащей оценки не дал. Фактически произошло изменение подчиненности этой организации, для трудовых прав работников это значения не имеет. Доказательств ликвидации юридического лица в соответствии с положениями статьи 61 ГК РФ не представлено.
Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, выслушав объяснения истицы М., представителя Комитета социального обеспечения Читинской области М, заключение прокурора Забайкальской краевой прокуратуры С., полагавшей решение суда подлежащим отмене, судебная коллегия отменила решение суда, указав следующее.
Отказывая в восстановлении истице на работе, суд исходил из того, что имела место ликвидация Управления социальной защиты населения Акшинского района, проведенная в порядке статьи 61 ГК РФ без перехода прав и обязанностей к другому юридическому лицу.
Этот вывод не подтвержден доказательствами и подлежит дополнительной проверке.
В соответствии с п.1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации трудовой договор может быть расторгнут работодателем в случае ликвидации организации.
Ликвидация юридического лица влечет его прекращение без перехода прав и обязанностей в порядке правопреемства к другим лицам (ч.1 статьи 61 Гражданского кодекса Российской Федерации).
Ликвидация юридического лица не предусматривает передачу имущества иным лицам, за исключением кредиторов и учредителей юридического лица (ст. 63 ГК РФ).
По смыслу статьи 58 ГК РФ переход прав и обязанностей, имущества возможен лишь при реорганизации юридического лица.
Судом было установлено, что истица работала в Управлении социальной защиты населения администрации муниципального района «Акшинский район» заведующей отделением социальной помощи на дому.
Согласно Положению об УСЗН (см.л.д. 102-103) оно являлось структурным подразделением администрации MP «Акшинский район» (п.1.2.), и совместно с подведомственными Комитету социального обеспечения Читинской области учреждениями образовывало на территории муниципального района единую государственную систему социального обеспечения населения (п.1.6.).Распоряжением
Администрации Читинской области от 20 июля 2007 года (см.л.д.26) № 519 -А/р принято внести на рассмотрение вопрос о создании государственного учреждения социального обслуживания на базе органов социальной защиты муниципальных районов и городских округов.
В соответствии с Положением о территориальном органе Комитета социального обеспечения Читинской области на территории MP «Акшинский район (см. л. д.36) названный орган является территориальным органом социальной защиты населения по месту жительства граждан, входит в единую государственную систему социальной защиты населения Читинской области, осуществляет свою деятельность под руководством Комитета социального обеспечения Читинской области.
По утверждению истицы имущество УСЗН, его функции, права и обязанности перешли к отделу Комитета социального обеспечения, трудовой коллектив, за исключением нее, перешел работать в отдел, а ее уволили в связи с ликвидацией.
Указанный довод заслуживает внимания и подлежит проверке, поскольку переход имущества, прав и обязанностей от УСЗН MP «Акшинский район» к вновь созданному отделу Комитета социального обеспечения Читинской области, позволит сделать вывод о том, что в данном случае имела место реорганизация в форме преобразования в филиал органа исполнительной власти субъекта.
В силу статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации реорганизация юридического лица, изменение подведомственности (подчиненности) организации не являются основанием для увольнения работника по инициативе работодателя.
В соответствии со статьей 75 ТК РФ при изменении подведомственности (подчиненности) организации, реорганизации предприятия трудовые отношения с работником продолжаются.
С учетом изложенного выше с решением суда нельзя согласиться, оно подлежит отмене в связи с недоказанностью обстоятельств, имеющих значение для дела, которые суд посчитал установленными, а дело направлению на новое рассмотрение.
При новом рассмотрении суду следует установить, имела ли место ликвидация УСЗН без последующей передачи прав, обязанностей, имущества организации другому лицу; если будет установлено что имела место реорганизация, проверить была ли сокращена должность, которую занимала истица ранее; предложить сторонам представить дополнительные доказательства, обосновывающие их позицию, всесторонне оценить добытые доказательства и разрешить спор в строгом соответствии законом.
12. Работодатель обязан удобным и легко понятным способом информировать трудящихся об условиях начисления причитающейся им заработной платы до того, как они поступят на работу, и каждый раз, когда эти условия будут меняться.
Б. обратилась с требованиями о взыскании задолженности по заработной плате и средств, затраченных на прохождение медицинских осмотров, мотивируя тем, что с 01.06.2005 по 30.09.2005 она работала у ответчика проводником пассажирских вагонов.
По условиям заключенного трудового договора, ее должностной оклад (тарифная ставка) составлял 10 руб. в час, премия – 31 руб. в час. Однако в течение четырех месяцев заработная плата выплачивалась не в полном объеме. Кроме того, истице не были возмещены расходы, которые она понесла в связи с прохождением медицинских осмотров. Решением мирового судьи судебного участка №19 Центрального района г. Читы от 21 июля 2006 года постановлено: взыскать с ОАО «ЗТК-Экспресс Чита» в пользу Б. заработную плату в размере 16 300 руб. и сумму, уплаченную за медосмотры, в размере 1 834 руб., всего 18 134 руб. Взыскать с ОАО «ЗТК-Экспресс Чита» государственную пошлину в размере 644 руб. 02 коп. Апелляционным решением Центрального районного суда г. Читы от 24 октября 2007 года решение мирового судьи в части взыскания в пользу Б. невыплаченной заработной платы в размере 16 300 руб. отменено с отказом истице в этой части исковых требований; с ООО «ЗТК-Экспресс Чита» взыскана госпошлина в размере 200 руб.; в остальной части иска решение мирового судьи оставлено без изменения. В надзорной жалобе, поступившей 24 апреля 2008 года, Б. просила отменить апелляционное решение в части отказа ей в иске как незаконное. 04.05.2008 дело истребовано в Читинский областной суд.
Определением судьи Читинского областного суда от 16 мая 2008 года дело передано для рассмотрения в суд надзорной инстанции. Проверив материалы дела, выслушав объяснения истицы, президиум отменил апелляционное решение в части отказа истице в иске, указав следующее. Из материалов дела следует, что 01.06.2005 ООО «ЗТК-Экспресс Чита» и Б. заключили трудовой договор. В шестом пункте этого договора указывалось, что «работнику устанавливается: - должностной оклад (тарифная ставка) в размере 10 рублей в час (месяц); - работнику могут устанавливаться другие доплаты и надбавки к окладу, выплачиваются премии и другие виды материального вознаграждения в порядке и на условиях, предусмотренных Положением об оплате труда; премия 31 руб./час» (л.д. 4). Установлено, что в период работы премия Б. выплачивалась в размере 1,61 % от указанной в договоре величины (31 руб./час). Обоснованием этому явилось Положение об оплате труда работников, утвержденное директором ООО «ЗТК-Экспресс Чита» 25.05.2005, согласно пункту 2 раздела IV которого премия по итогам работы выплачивается в размере 1,61 % от суммы, оговоренной в трудовом договоре (л.д. 60). При разрешении спора в пользу истицы мировой судья исходил из того, что в трудовом договоре размер премии был четко оговорен; с Положением об оплате труда Б. не ознакомлена; условия трудового договора не подлежали изменению в одностороннем порядке. Отменяя решение, суд апелляционной инстанции указал на то, что Б. знала о существовании Положения об оплате труда и препятствий к ознакомлению с этим документом не имела. Такие суждения районного суда президиум находит ошибочными, противоречащими нормам материального права и фактическим обстоятельствам дела. В соответствии со статьей 57 ТК РФ обязательными для включения в трудовой договор являются, в частности, условия оплаты труда (в том числе размер тарифной ставки или оклада (должностного оклада) работника, доплаты, надбавки и поощрительные выплаты. Из содержания и смысла приведенной нормы следует, что работник вправе и должен четко представлять размер вознаграждения (в абсолютном его выражении), за которое он продает свой труд. При этом условие об оплате труда не исчерпывается размерами тарифной ставки (оклада).
Статья 14 Конвенции МОТ N 95 1949 года «Относительно защиты заработной платы» предусматривает, что "должны быть предприняты эффективные меры для того, чтобы удобным и легко понятным способом информировать трудящихся об условиях начисления причитающейся им заработной платы до того, как они поступят на работу, и каждый раз, когда эти условия будут меняться ". Выше было указано, что шестой пункт трудового договора содержал условие о выплате премии в размере 31 рубля в час. Это положение было изложено в ясной и понятной для работника форме. Действительно, в договоре упоминалось о выплате премий в порядке и на условиях Положения об оплате труда. Причем следование работодателя этому Положению повлекло для истицы уменьшение размера премии, на который она рассчитывала, в 62 раза. Но об этом обстоятельстве ответчик умолчал, с Положением об оплате труда Б. не ознакомил, что стало причиной ее ошибочного представления о размере причитающегося вознаграждения. Это означает, что работодатель не выполнил возложенную на него законом обязанность достоверного информирования работника о его заработной плате.
Тем самым были существенно нарушены интересы экономически более слабой и нуждающейся в особой защите своих прав стороны трудового договора. При таком положении мировой судья правомерно посчитал не согласованным участниками договора условие о выплате премии в размере 1,61 % от договорной величины. Так как размер оплаты труда является одним из существенных условий трудового договора (контракта) и его изменение возможно только с соблюдением трудового законодательства (ст.ст. 57 и 73 ТК РФ), у суда апелляционной инстанции не имелось правовых оснований соглашаться с действиями ответчика, выплатившего Б. премию в пониженном размере. Поэтому апелляционное решение в части отмены решения мирового судьи и отказа истице в требовании о взыскании задолженности по заработной плате, а также в части изменения размера государственной пошлины подлежит отмене с оставлением в силе (в указанных частях) решения мирового судьи.
15. Нарушение правил оценки доказательств, установленных статьей 67 ГПК РФ, привело к неправильному разрешению спора.
П. обратилась с суд к ОАО «Читаэнерго» о признании спорного периода вынужденным прогулом, оплате времени вынужденного прогула и взыскании компенсации морального вреда, ссылаясь на то, что работала у ответчика с 08.11.2000 по 31.01.2004; была уволена по истечении срока трудового договора. В феврале 2004 она обратилась к бывшему работодателю с просьбой о заполнении трудовой книжки и выдачи справки о средней месячной заработной плате, что было необходимо для постановки на учет в центре занятости. Запись в трудовую книжку внесли, а справку не выдали со ссылкой на сокращение кадров. Из-за отсутствия этого документа истица не была своевременно поставлена на учет в качестве безработной. В иске П. просила признать период с 01.02.2004 по 05.05.2004 вынужденным прогулом и оплатить его, признать днем увольнения день выдачи справки о заработной плате, взыскать компенсацию за неиспользованный отпуск. Решением мирового судьи судебного участка № 48 Красночикойского района от 27.07.2005, оставленным без изменения апелляционным определением Красночикойского районного суда от 29.12.2006, в удовлетворении исковых требований было отказано.
В надзорной жалобе, поступившей 26 декабря 2007 года, П. просит отменить состоявшиеся по делу судебные постановления как незаконные и необоснованные.
Определением судьи Читинского областного суда от 17 января 2008 года дело истребовано в Читинский областной суд.
Определением судьи Читинского областного суда от 27 февраля 2008 года дело передано для рассмотрения в суд надзорной инстанции.
Проверив материалы дела, обсудив доводы надзорной жалобы, выслушав П. и представителя ответчика – Н., президиум отменил решение мирового судьи и апелляционное определение районного суда, указав следующее. Отклоняя иск, обе судебные инстанции исходили из того, что между сторонами по делу существовали не трудовые, а гражданско-правовые отношения.
В обоснование этого вывода мировой судья и районный суд сослались на заключенный сторонами договор возмездного оказания услуг от 01.08.2003 № 337а, акт государственного инспектора труда о проверке соблюдения трудового законодательства от 14.05.2003, а также показания свидетеля П.
Действительно, 01.08.2003 ОАО «Читаэнерго» в лице директора Западного предприятия электрических сетей Ш. и П. заключили договор возмездного оказания услуг № 337 а (л.д. 10-11). Учитывая, что в силу статьи 431 ГК РФ наименование соглашения не обязательно отражает его содержание, в обязанности суда входило уяснение цели договора и общей воли сторон. Так, договором возмездного оказания услуг от 01.08.2003 № 337а предусматривалось, что П. обязуется по заданию заказчика (ОАО «Читаэнерго») лично оказывать следующие услуги: производить сбор денежных средств с абонентов, ежемесячно выполнять план сбора денежных средств, заполнять расчетные книжки абонентов в соответствии с установленными правилами и производить их замену, ежемесячно до 10 числа производить обход абонентов, принимать плату за электроэнергию, вести учет абонентов в книге обхода, составлять отчет о наличии дебиторской задолженности и иные отчеты по требованию заказчика, вести учет абонентов, пользующихся льготами, вести контроль за количеством абонентов, передавать собранные денежные средства до 10 числа ежедневно, после 10 числа – шесть раз в месяц, а ОАО «Читаэнерго» - ежемесячно оплачивать эти услуги (л.д. 10-11).
Несмотря на то, что определение существа взаимоотношений сторон имело практическое и юридическое значение для правильного разрешения спора, ни одна из судебных инстанций не проанализировала вышеуказанные права и обязанности участников соглашения, полагаясь лишь на выводы государственного инспектора труда в акте проверки соблюдения законодательства о труде от 14.05.2003 (л.д. 37).
Между тем в этом документе договор возмездного оказания услуг от 01.08.2003 № 337а не упоминается; кроме того, из текста акта не усматривается, на выполнение каких именно возмездных услуг (аналогичных рассматриваемым или отличных от них) заключались договоры от 10.02.2003 № 121, от 10.02.2003 № 123, от 06.02.2003 № 124, от 12.02.2003 № 125 между ОАО «Читаэнерго» и физическими лицами (л.д. 37).
Воспринимая данную государственным инспектором труда юридическую квалификацию договоров возмездного оказания услуг, судебные инстанции не учли положения части 2 статьи 67 ГПК РФ об отсутствии у любых доказательств (за исключением случаев, перечисленных в статье 61 ГПК РФ) заранее установленной силы и необходимости самостоятельной судебной оценки относимости, допустимости и достоверности каждого доказательства в отдельности и совокупности с другими сведениями о фактах.
К числу таких сведений относилось то, что 8 ноября 2000 года П. была принята ответчиком на работу в качестве сборщика денежных средств, 31 июля 2003 года - уволена по основанию, предусмотренному п. 2 ст. 77 ТК РФ (истечение срока трудового договора) (л.д. 7). После увольнения с истицей еще дважды заключались договоры на выполнение той же работы: с 01.08.2003 по 30.10.2003 и с 01.11.2003 по 31.01.2004. Каждый из этих договоров расторгался в связи с истечением срока действия (30.10.2003 и 31.01.2004) (см. копию трудовой книжки - л.д. 8). В трудовой книжке имелись ссылки на конкретные распоряжения работодателя от 2003-2004 гг. (л.д. 8).
Суд не установил и не отразил в своем решении, имелись ли различия в правах и обязанностях сторон в периоды заключения ими трудового договора (08.11.2000 - 31.07.2003) и договоров на оказание возмездных услуг (01.08.2003-31.01.2004). Также суд не поставил на обсуждение участвующих в деле лиц вопрос о необходимости истребования упомянутых выше распоряжений и их исследования, приняв за достоверное утверждение представителя ответчика – К. об ошибочном выполнении записей в трудовой книжке (л.д. 41, 87). Не была предметом судебной оценки и справка от 28.04.2004 о средней заработной плате П., подписанная руководителем и главным бухгалтером ЗПЭС ОАО «Читаэнерго» и содержащая данные об увольнении истицы по истечении срока трудового договора (л.д. 23).
Поэтому президиум считает, что суды обеих инстанций не выполнили требования статьи 67 ГПК РФ о всестороннем, полном и объективном исследовании всех доказательств в их совокупности. Поскольку отступление от предписаний процессуального закона могло повлиять на исход спора, суд надзорной инстанции полагает необходимым отменить состоявшиеся по делу судебные акты и направить дело на новое судебное рассмотрение. При новом разбирательстве требуется определить круг юридически значимых обстоятельств, распределить между сторонами бремя доказывания, всем доказательствам дать оценку по правилам статьи 67 ГПК РФ, разрешить спор в соответствии с законом.
