Главная
>
Судебная практика
>
Увольнение за нарушение требований охраны труда
>
Решение Норильского городского суда Красноярского края от 07.07.2009
Увольнение по подп. «д» п. 6 ч. 1 ст. 81 ТК РФ за нарушение требований охраны труда признано незаконным, поскольку для увольнения по этому основанию необходимо наличие тяжких последствий, а не их возможное наступление
«
При увольнении по указанному основанию помимо нарушения истцом своих трудовых обязанностей в части выполнения требований по охране труда, которое нашло свое подтверждение, необходимо наступление тяжких последствий либо создания угрозы их реального наступления, в противном случае исключается возможность увольнения работника по указанному основанию
»
РЕШЕНИЕ
ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
07 июля 2009 года
город Норильск
Норильский городской суд Красноярского края в составе
председательствующего С.,
с участием прокурора О.,
при секретаре К.,
рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску К. к ОАО «ГМК «***» о восстановлении на работе, взыскании оплаты за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда,
УСТАНОВИЛ:
Истец обратился в суд с иском о восстановлении на работе, мотивируя тем, что он работал у ответчика в должности машиниста тепловоза участка эксплуатации Цеха подвижного состава Норильской железной дороги Заполярного филиала ОАО «ГМК «***». Приказом № от 12 мая 2009 года он был уволен 13 мая 2009 года по пп.«д» п.6 ч.1 ст.81 ТК РФ за нарушение правил охраны труда, повлекшее за собой тяжкие последствия.
Увольнение считает незаконным в силу нарушения работодателем срока наложения дисциплинарного взыскания, поскольку дисциплинарный проступок, за который он уволен, произошел 24 марта 2009 года, а увольнение состоялось 12 мая 2009 года, что противоречит требованиям ст.193 ТК РФ.
Истец уволен за то, что 24 марта 2009 года он, следуя в пути в составе локомотивной бригады, где являлся машинистом, превысил скорость движения состава, и допустил развал контейнеров на 45, 13 и 8 километре, и обнаружил это лишь на станции прибытия «Дудинка», в связи с чем в нарушение Правил эксплуатации не контролировал состав.
Как следует из искового заявления, при решении вопроса об увольнении работодатель допустил нарушения норм материального права, поскольку при увольнении по указанному основанию комиссией по охране труда или уполномоченным по охране труда должны быть установлены нарушение со стороны работника, повлекшее за собою тяжкие последствия (несчастный случай на производстве, авария, катастрофа) либо заведомо создавало реальную угрозу наступления таких последствий.
Комиссия установила превышение истцом во время управления тепловозом скорости 60 км/час. По мнению истица, комиссией не учтены расхождения в показаниях скоростей двух скоростемерах, что может служить доказательством неисправности скоростемера, в связи с чем истец полагает, что при установлении степени его вины комиссия учла неправильные исходные данные.
Кроме того, комиссия указала, что одной из основных причин развала контейнеров является превышение скорости, однако не учла, что контейнеры не были надлежащим образом закреплены на платформах, отсутствовали крепежные механизмы, на платформах имелась наледь и мусор, в результате чего контейнеры не могли быть устойчивыми на платформах. Истец полагает, что его действия не находятся в причинно-следственной связи с происшествием, а нарушение с его стороны не является единственными в происшествии; по мнению истца основной причиной развала контейнеров явились нарушения при их погрузке, однако ответчиком применена крайняя форма дисциплинарного взыскания в виде увольнения.
По мнению истца, ответчик не оценил погодные условия, которые препятствовали возможности следить за состоянием всего состава, поскольку поезд был в пути в ночное время, был сильный ветер и снег.
Истец утверждает в исковом заявлении, что при его увольнении ответчик не учел тяжесть проступка, обстоятельства, при которых он был совершен, предшествующее поведение истца и его отношение к труду.
С учетом изложенного истец просит отменить приказ об его увольнении и восстановить на работе в прежней должности с 14 мая 2009 года; взыскать с ответчика оплату труда за время вынужденного прогула за период с 14 мая 2009 года по день восстановления, компенсацию морального вреда в размере 50.000 рублей и судебные расходы в виде оплаты услуг юридического представителя в размере 15.000 рублей.
В судебном заседании истец поддержал исковые требования, ссылаясь на приведенные обстоятельства, дополнительно пояснив, что в ночь на 24 марта 2009 года перед отправлением поезда диспетчер распорядился подцепить к составу дополнительно 14 платформ с порожними контейнерами, хотя истец не желал этого, но состав был сформирован, а диспетчер сослался на распоряжение руководителя о доставке пустых контейнеров в срочном порядке без дополнительного осмотра. Длина состава получилась около 250 метров, потому в ходе движения в зимний период в ночное время суток, при сильном ветре и снеге контроль состояния состава был затруднен, зеркала заднего вида замерзали, а наблюдать за составом, выглядывая в окно, было затруднительно. Грохота, рывков и иных признаков при развале контейнеров ни он, ни помощник машиниста не почувствовали. По прибытии в Дудинку машинист с соседнего состава сообщил ему по рации, что один контейнер сдвинут с места и выходит за габариты; истец поинтересовался, другими контейнерами, на что получил ответ, что платформы пусты, и тогда он понял, что произошел развал контейнеров, сразу же подумал, что это произошло на 13-м километре, зная габариты моста, тут же сообщил о происшествии диспетчеру, который испугался, но дал команду пересесть на другой состав и возвращаться в Норильск, что бригада и сделала, но миновать мост не смогли, поскольку на нем был затор из упавших контейнеров, и поезд вернулся в Дудинку, где истец внимательно осмотрел платформы, с которых упали контейнеры, и обнаружил отсутствие фитингов на многих платформах; следов увязки контейнеров проволокой не было, зато обнаружилось состояние платформ, поверхность которых была засыпана мусором, на них имелась наледь до 7-8 сантиметров толщиной, что свидетельствовало об отсутствии сцепления пола контейнеров с платформами, и в результате этого произошел развал контейнеров. Истец не оспаривает факта превышения скорости при движении состава, однако утверждает, что в случае надлежащего крепления контейнеров на подготовленные платформы их развала не произошло бы даже при превышении скорости, потому своей вины в указанной аварии не видит.
Представитель истца, адвокат В., чьи полномочия подтверждены ордером №***, исковые требования поддержал, ссылаясь на приведенные обстоятельства, и обратил внимание суда на отсутствие причинно-следственной связи между нарушениями, допущенными истцом и наступившими последствиями, указывая на отсутствие выводов комиссии о том, что происшествие стало возможным лишь в результате нарушений, допущенных истцом; истец обвиняется в том, что он не следил за составом,, однако это нарушен е также не находится в причинно-следственной связи с развалом контейнеров, поскольку, при тех нарушениях, которые были допущены при погрузке контейнеров, даже если бы истец следил за составом, падения контейнеров было не избежать.
Кроме того, ответчик не учел отсутствие у истца дисциплинарных взысканий, наличие у него ряда поощрений, признал его единоличным виновником происшествия и уволил его без достаточных оснований, в связи с чем истец подлежит восстановлению на работе с удовлетворением всех изложенных исковых требований.
Представитель ответчика П., действующий на основании постоянной доверенности, исковые требования не признал в полном объеме и пояснил, что истец был уволен законно и обоснованно, поскольку нарушение им правил охраны труда в виде превышения скорости привело к аварии, в результате которой на 45 км произошел развал четырех контейнеров, на 13 км один контейнер при движении поезда был сбит основной балкой моста, в результате чего образовался затор из контейнеров, чего истец не обнаружил и поезд проследовал далее; на 8 км упал еще 1 контейнер; развалившиеся на тринадцатом километре контейнеры повредили пролет строения моста, а также преградили пути, в силу чего могла произойти другая авария, если бы на указанном перегоне следовал другой железнодорожный состав.
В части соблюдения срока увольнения представитель ответчика не находит нарушений: дисциплинарный проступок совершен истцом 24 марта 2009 года. Для установления виновника аварии была назначена комиссия, проводившая служебное расследование, пришедшая 22 апреля 2009 года к выводу о наличии вины истца, и с учетом выводов комиссии истец был привлечен 12 мая 2009 года к дисциплинарной ответственности в виде увольнения с работы. При этом работодателем соблюдена процедура увольнения: от истца до привлечения к ответственности затребовано объяснение, с приказом об увольнении он ознакомлен в день увольнения, 13 мая 2009 года, истцу своевременно вручена трудовая книжка и выплачен окончательный расчет. С учетом изложенных обстоятельств, по мнению представителя ответчика, оснований для удовлетворения исковых требований не имеется, в связи с чем он просит в иске отказать.
Заслушав пояснения сторон, свидетеля, заключение прокурора, расценившему иск обоснованным и подлежащим удовлетворению, исследовав материалы дела, суд находит иск обоснованным и подлежащим удовлетворению по следующим основаниям:
В соответствии с пп.«д» п.6 ч.1 ст.81 ТК РФ трудовой договор может быть расторгнут работодателем в случае установленного комиссией по охране труда или уполномоченным по охране труда нарушения работником требований охраны труда, если это нарушение повлекло за собой тяжкие последствия (несчастный случай на производстве, авария, катастрофа) либо заведомо создавало угрозу наступления таких последствий.
Как установлено в судебном заседании, 24 марта 2009 года в 2 часа 15 минут на железнодорожной станции «Норильск-Сортировочная» был сформирован поезд №, состоящий из тепловоза 2 ТЭ 116 №, одного порожнего думпкара, 20 полувагонов, груженых продукцией Заполярного филиала, и 14 платформ, груженых порожними контейнерами, прибывших с железнодорожной станции «Складская». Указанным составом управляла локомотивная бригада: машинист К.(истец) и помощник машиниста К. Указанный состав отправился на железнодорожную станцию «Дудинка».
В пути следования в районе 45 километра в результате превышения скорости произошло падение четырех несвязанных контейнеров, чего истец и помощник машиниста не обнаружили и продолжили движение. При движении по мосту через реку Косая в районе 13-го километра один смещенный за габариты контейнер был свит с платформы балкой пролетного строения моста, в результате чего образовался затор из контейнеров, свалившихся с платформ. Однако истец, управляя составом, не обнаружил этого и продолжил движение, в результате которого в районе 8-го километра с платформы упал еще один контейнер, чего ни истец, ни его помощник не обнаружили, и что стало известно лишь по прибытии на конечную станцию «Дудинка».
Согласно Акту о расследовании причин и обстоятельств падения контейнеров с поезда № на железнодорожном мосту через реку Косая от 22 апреля 2009 года «23 марта 2009 года со станции Складская в ТПЦ-1 Предприятие Единое складское хозяйство (далее - ПЕСХ) была произведена постановка груженых вагонов, в том числе двух «вертушек» по шесть длиннообразных платформ для обеспечения своевременного вывоза грузов из затопляемой зоны ЗТФ, а также контейнеров ИСО-20 со «срочными грузами». Поступившие в ПЕСХ контейнеры были выгружены, заявлений от ПЕСХ о невозможности обратной погрузки порожних контейнеров в ЗТФ в связи с частичным отсутствием на платформах упорных головок (крепление для фитингов контейнеров) от ПЕСХ в НЖД не поступало.
Погрузка контейнеров на железнодорожные платформы производилась на участке № 1 ТПЦ-1 ПЕСХ.
Погрузка и увязка контейнеров выполнялась персоналом ООО «Прометей» (на 12 платформ), который в своих объяснительных указал, что все контейнеры при погрузке были установлены на фитинговые упорные головки, в местах их отсутствия произведена увязка, однако комиссия подтверждения факта увязки контейнеров на платформах, не имеющих упорных головок фитингов не обнаружила, кроме следов увязки на одном фитинге одного контейнера.
Как видно из указанного акта, 24 марта 2009 года около 01 часа ночи маневровые работы на ТПЦ-1 ПЕСХ для выводы 14-ти платформ, груженных порожними контейнерами, производила бригада в составе машиниста тепловоза ТЭМ2УИМ № Б. и составителя поезда Б. по команде дежурного по железнодорожной станции «Складская» Г. После формирования маневрового состава и осмотра составителем поездов Б., платформы были выведены на станцию. Замечаний о размещении контейнеров и их креплению на вагонах при приеме груза к перевозке со стороны составителя поездов Безкровного В.И. не предъявлено. Груз к перевозке на станции «Складская» приемосдатчиком НЖД не принимался ввиду его отсутствия в вечернее и ночное время. В 01 час 50 минут сформированный из четырнадцати платформ поезд отправился на железнодорожную станцию «Норильск-Сортировочная», где осмотрщики-ремонтники вагонов Г. и О., приемосдатчик груза и багажа М. при визуальном осмотре замечаний по поезду не выявили.
В 2 часа 15 минут на железнодорожной станции «Норильск-Сортировочная» был сформирован поезд № в составе: тепловоза ТЭ116 № (машинист тепловоза К., помощник машиниста К.), одного порожнего думпкара, 20 полувагонов, груженных продукцией Заполярного филиала и 14 платформ, груженных порожними контейнерами, прибывшими с железнодорожной станции «Складская». В 2 часа 30 минут указанный поезд отправился от станции «Норильск-Сортировочная» на железнодорожную станцию «Дудинка».
Скорость движения тепловоза на перегоне Алыкель-Дудинка, согласно расшифровке скоростемерной ленты, составляла до 70 км/час; в том числе на 45 километре - 68 км/час при ограничении в 20 км/час (мост), на 8 километре – 50 км/час при ограничении 25 км/час.
По пути следования в районе 45 километра (зафиксированное контрольное время 03 часа 40 минут произошло падение контейнеров № № (не увязанные, платформа № *) и № № с платформы №. Машинист тепловоза и его помощник не обнаружили развала грузов и не приняли мер к остановке поезда. Смещенный за габариты оставшийся на платформе № контейнер № при движении поезда по мосту через реку Косая (13-й километр) был сбит с платформы основной балкой пролетного строения моста, чем был образован затор контейнеров, расположенных на следующих за ним платформах, и повреждена металлоконструкция моста. Далее по движению поезда на 8 километре произошло падение контейнера № *, имеющего повреждения, полученные в завале.
В результате развала контейнеров с учетом остаточной балансовой стоимости контейнеров, принадлежащих ОАО «ГМК «***» и выведенных из строя в результате падения с платформ поезда материальный ущерб составляет 990.226 рублей; ущерб от механических повреждений металлоконструкций пролетного строения моста через реку Косая составил 232.129 рублей».
При комиссионном осмотре места происшествия 09 апреля 2009 года «на отдельных платформах установлено наличие льда, снега и мусора, остатки увязки одного фитинга контейнера на платформе, увязки ранее не использованной для крепления грузов; отдельные платформы имели неисправные фитинговые опоры; некоторые фитинговые узлы, которые должны использоваться для установки на них контейнеров, не приведены в вертикальное (рабочее) положение; из двенадцати фитинговых платформ на пяти платформах отсутствовало от 50 до 80% фитингов, в том числе на платформе № 448-859, с которой началось падение контейнеров, в наличии было 4 фитинга. Упавшие с указанной платформы контейнеры могли стать причиной падения контейнеров с платформы № , следующей по ходу поезда»
Комиссия пришла к выводу, что указанные факты свидетельствуют о нарушениях со стороны стропальщиков ООО «П» и грузового участка ТПЦ-1 ПЕСХ при погрузке контейнеров в части увязки контейнеров на платформах, не имеющих фитинговых упоров, а также должностных и рабочих инструкций, что не обеспечивало безопасную транспортировку груза».
Выводы комиссии относительно состояния платформ, с которых произошел развал порожних контейнеров, подтверждены актом № от 24 марта 2009 года, в котором отражены указанные недостатки.
Кроме того, наличие на платформах, с которых упали контейнеры, мусора, наледи, снега, отсутствие креплений подтверждается фотоснимками, представленными истцом в судебном заседании и сделанными 24 марта 2009 года вскоре после аварии. Состояние платформ подтверждает доводы истца об отсутствии необходимого сцепления контейнеров с площадкой платформы, в результате чего стал возможен развал контейнеров.
Работодателем в вину истца вменяется то, что он, находясь в составе локомотивной бригады поезда № за состоянием поезда не следил, допустив, кроме того, превышение установленной скорости при движении по перегону, на котором произошел развал груза, чем нарушил п.п.17.40, 17.42 «Правил технической эксплуатации промышленного железнодорожного транспорта» от 29 марта 2001 года № АН-22-Р и рабочих инструкций РИ-82-007 и РИ-82-08-008-2008.
В соответствии с п.17.40 Правил технической эксплуатации промышленного железнодорожного транспорта, утвержденными распоряжением Министерства транспорта Российской Федерации от 29 марта 2001 года № АН-22-Р, при ведении поезда локомотивная бригада обязана наряду с другими обязанностями следить за состоянием поезда, а в соответствии с п.17.42 указанных Правил в пути следования машинисту запрещается превышать установленные скорости.
Как пояснил в судебном заседании допрошенный в качестве свидетеля главный ревизор по безопасности движения Норильской железной дороги Б., истцом грубо нарушены правила охраны труда, выразившиеся в значительном превышении скорости по всему пути следования на участке Алыкель-Дудинка; на 45 километре, где установлено ограничение скорости 20 км/час, скорость электропоезда, согласно скоростемерной ленте, составила 68 км/час, т.е. была превышена более, чем в 3 раза. На данном участке произошел развал 4 контейнеров. В результате этого произошел сдвиг контейнера, оставшегося на платформе и не фиксирующегося другими контейнерами в связи с их падением, и выход за габариты поезда, потому на тринадцатом километре, хотя электропоезд проследовал по мосту через реку Косая без превышения скорости. Этот контейнер зацепился за балку пролета моста, перекрыв движение, и образовался затор из контейнеров, находящихся на последующих платформах. Вина истца состоит не только в превышении скорости, но и в отсутствии со стороны истца контроля за состояние этого поезда. Свидетель опроверг доводы истца о невозможности из-за длины состава и темного времени суток вести наблюдение за составом и заявил, что истец имел реальную возможность путем выглядывания в окно наблюдать за состоянием поезда, но не сделал этого. По мнению свидетеля, обнаружение истцом развала контейнеров непосредственно в месте их развала не повлияло бы на смягчение ответственности истца за содеянное нарушение.
Вместе с тем, по пояснениям указанного свидетеля, являвшегося членом комиссии по расследованию аварии, комиссия пришла к выводу, что превышение истцом скорости явилось лишь одной из причин аварии; отсутствует заключение о том, что превышение скорости и отсутствие с его стороны контроля за составом во время движения стало единственной или основной причиной аварии, поскольку была установлена вина иных лиц, в том числе при погрузке контейнеров и приемке состава лицами, на которых возложены ответственность за эти действия.
В судебном заседании истец не отрицал своей вины в превышении скорости, но утверждал, что при соблюдении правил погрузки контейнеров подобная авария была бы невозможна.
В своем объяснении от 24 марта 2009 года он отразил события происшествия.
Вина истца в превышении скорости и нарушениях требования Правил технической эксплуатации, Инструкции по охране труда машиниста и помощника машиниста тепловоза ИОТ 82-30-2005 (п.п.1.3,1.4) и Рабочей инструкции машиниста тепловоза участка эксплуатации цеха подвижного состава Норильской железной дороги № РИ-82-08-007-2008 (п.п.3.1.1,3.1.17), обязывающих следить за состоянием поезда и запрещающих превышать скорость движения в нарушение Правил технической эксплуатации, с которыми истец ознакомлен под роспись, подтверждается приказом о скоростях движения поездов НЖД № от 12 ноября 2008 года, личной картой инструктажа по безопасности труда своего ознакомления с которыми истец не отрицает, что отражено в его объяснении; указанный приказ содержит сведения об ограничении скорости на всех участках дороги на всех рабочих перегонах; результатами расшифровки скоростемерной ленты тепловоза 2 ТЭ-116 № 1583, из которых очевидно превышение скорости даже с учетом погрешностей скоростемера, на которые указывает истец.
Суд приходит к выводу, что со стороны истца был нарушен скоростной режим, и с учетом доказательств не принимает во внимание его доводов о погрешностях скоростемера, тем более, что в указанную смену он сам сделал запись в бортовом журнале о его исправности.
Вместе с тем, суд не может согласиться с доводами ответчика об обоснованности увольнения истца по пп.«д» п.6 ч.1 ст.81 ТК РФ.
При увольнении по указанному основанию помимо нарушения истцом своих трудовых обязанностей в части выполнения требований по охране труда, которое нашло свое подтверждение, необходимо наступление тяжких последствий либо создания угрозы их реального наступления, в противном случае исключается возможность увольнения работника по указанному основанию.
В соответствии с Актом материальный ущерб от повреждения контейнеров составил 990.226 рублей; от повреждения пролетного строения моста - 232.129 рублей; перерыв в движении составил 83 часа 30 минут.
В вину истцу вменяется создание угрозы реального наступления тяжких последствий.
По пояснениям представителя ответчика и свидетеля Б., эти последствия помогли наступить при следовании по указанному пути другого состава.
Как видно из расшифровки скоростемерной ленты, состав под управлением истца прибыл в Дудинку в 4 часа 39 минут. По пояснениям истца, как только ему стало известно о развале контейнеров от машиниста другого состава, он сразу же по телефону сообщил об аварии диспетчеру на станции «Норильск-Сортировочная». В опровержение этих доводов ответчиком каких-либо доказательств не представлено.
Согласно Акту диспетчер НДЖ, осведомленная об аварии, сообщила о развале контейнеров диспетчеру ПО ПЕСХ в 05 часов 20 минут.
Ответчиком не представлено доказательств, что в указанный период времени иной состав, кроме указанного поезда под управлением истца, должен был следовать по указанному маршруту. С учетом известности об аварии, тем более по указанному маршруту какие-либо поезда не отправлялись. Следовательно, утверждения представителя ответчика о возможность реального наступления тяжких последствий являются спорными.
Помимо нарушения требований по охране труда и наступления либо возможности наступления тяжких последствий необходимо наличие причинной связи между виновными неправомерными действиями истца по нарушению им требований по охране труда и угрозой наступления тяжких последствий.
Оценка изложенных выше доказательств, когда в результате расследования комиссией были установлены многочисленные грубые нарушения со стороны иных работников загружавших контейнеры, формировавших состав, и отправлявших его на линию: после формирования маневрового состава и осмотра его составителем поездов Б., выведения этих платформ на станцию замечаний о размещении контейнеров и их креплению на вагонах при приеме груза со стороны последнего не предъявлено; груз к перевозке на станции «Складская» приемосдатчиком НЖД не принимался; сформированный из четырнадцати платформ поезд отправился на железнодорожную станцию «Норильск-Сортировочная», где осмотрщики-ремонтники вагонов и приемосдатчик груза и багажа замечаний по поезду не выявили, к чему истец отношения не имеет и нести ответственность за указанные нарушения не может, а также в связи с тем, что комиссией не установлена приоритетная вина истца в произошедшей аварии, и, главное, отсутствие доказательств о причине развала в результате только превышения скорости электровоза, позволяет суду прийти к выводу об отсутствии этой причинной связи между нарушениями со стороны истца и наступившими последствиями, в связи с чем увольнение истца по указанному основанию суд считает незаконным.
Ответчиком также не представлено доказательств тому, что нарушение в виде отсутствия контроля за составом повлекло наступившие последствия. Оценка изложенных доказательств убеждает суд в том, что произошедшего развала порожних контейнеров при нарушениях, допущенных при погрузке этих контейнеров, нельзя было избежать.
По мнению суда, с учетом установленных обстоятельств работодатель, применил к истцу крайнюю меру дисциплинарного взыскания, не соответствующую тяжести совершенного истцом дисциплинарного проступка, поскольку правовые последствия допущенных истцом нарушений правил охраны труда помимо общих обстоятельств должны быть учтены работодателем при выборе примененной к нему меры дисциплинарного взыскания. Следовательно, ответчик должен представить доказательства, свидетельствующие не только о том, что истец совершил дисциплинарный проступок, но и о том, что при наложении дисциплинарного взыскания учитывались тяжесть этого проступка, обстоятельства, при которых он совершен, предшествующее поведение работника, его отношение к труду.
Истец работает машинистом тепловоза с 19 сентября 1995 года; у ответчика в той же должности – с 30 ноября 1999 года, куда трудоустроился в порядке перевода; на момент увольнения иных дисциплинарных взысканий не имел; ответчиком не представлено доказательств недобросовестного отношения к труду в предшествующие периоды; согласно трудовой книжки у истца имелось несколько поощрений; кроме того, на иждивении истца находится несовершеннолетний ребенок. По мнению суда, увольнение истца произведено без учета указанных обстоятельств, что является одним из оснований удовлетворения исковых требований о восстановлении на работе.
При применении указанного основания расторжения трудового договора обязанность доказать соблюдение сроков и порядка привлечения истца к дисциплинарной ответственности возложена на работодателя.
В соответствии с ч.3 ст.193 ТК РФ дисциплинарное взыскание применяется не позднее одного месяца со дня обнаружения проступка, не считая времени болезни работника, пребывания его в отпуске, а также времени, необходимого на учет мнения представительного органа работников.
Как установлено, и этого не оспаривает ответчик, авария произошла 24 марта 2009 года, о чем истец сразу же поставил в известность диспетчера (согласно акту расследования – в 05 часов 20 минут). В тот же день было осмотрено место происшествия, технический осмотр платформ, следовавших в составе, истцом дано объяснение; по пояснениям свидетеля Б. в течение недели произведена расшифровка скоростемерной ленты. Согласно акту о расследовании причин и обстоятельств падения контейнеров с поезда № 3504 на железнодорожном мосту через реку Косая комиссия в своей работе по расследованию руководствовалась указанными документами, инструкциями и иными нормативными актами, которые первоначально находились в ее распоряжении. Последним документом, предоставленным в распоряжение комиссии, явился акт осмотра контейнеров и ж.д. платформ на ст.Дудинка, а также на 8,13 и 45 км перегона Алыкель-Дудинка от 9 апреля 2009 года при проведении комиссионного осмотра места происшествия.
Каких-либо действий после 9 апреля 2009 года комиссия не проводила, в ее распоряжении на указанный срок находились все необходимые документы и доказательства, которые положены комиссией в основу акта расследования и, оценивая которые комиссия пришла к выводам о виновных лицах, причем превышение истцом скорости было очевидным на начальном этапе расследования.
Однако эти выводы были сделаны комиссией лишь 22 апреля 2009 года, о чем свидетельствует указанный акт. По результатам расследования истец уволен 13 мая 2009 года в соответствии с дисциплинарным приказом от 12 мая 2009 года, т.е. за рамками предусмотренного законом месячного срока. Увольнение истца по указанному основанию является мерой дисциплинарного взыскания, потому это увольнение следует производить с соблюдением требований ст.192 ТК РФ, которая не исключает из уставленного месячного срока время проведения расследования, а сроки для привлечения к ответственности за рассматриваемый дисциплинарный проступок начинают свое течение с момента совершения этого проступка.
Более того, располагая выводами комиссии на 22 апреля 2009 года, работодатель имел реальную возможность разрешить вопрос об увольнении истца в месячный срок с момента совершения дисциплинарного проступка, однако не сделал этого.
Нарушение указанной нормы ТК также служит основанием для восстановления истца на работе.
Оценивая все изложенные доказательства в их совокупности, суд приходит к выводу о незаконности увольнения истца, что дает основание для удовлетворения исковых требований К. о восстановлении на работе.
Соблюдение ответчиком процедуры привлечения истца к дисциплинарной ответственности: истребование объяснения до применения дисциплинарного взыскания, своевременное ознакомление с приказом об увольнении, выдача трудовой книжки в день увольнения и начисление окончательного расчета, не могут повлиять на выводы суда о незаконности увольнения истца.
Согласно ч.1 ст.394 ТК РФ в случае признания увольнения незаконным, работник должен быть восстановлен на прежней работе оранном, рассматривающим трудовой спор, в связи с чем К. подлежит восстановлению в должности машиниста тепловоза участка эксплуатации Цеха подвижного состава Норильской железной дороги.
В соответствии с ч.2 ст.392 ТК РФ орган, рассматривающий индивидуальный трудовой спор, принимает решение о выплате работнику среднего заработка за все время вынужденного прогула.
Как следует из справки, представленной ответчиком, среднечасовой заработок истца, исходя из среднемесячного заработка, составляет 337 рублей 76 копеек, чего истец и его представитель не оспаривают, в связи с чем за весь период вынужденного прогула с 14 мая 2009 года по 07 июля 2009 года включительно в пользу истца подлежит взысканию с ответчика 88.155 рублей (337,76 х 300 часов). Истец и его представитель согласны с размером оплаты вынужденного прогула.
В соответствии с ч.7 ст.394 ТК РФ в случаях увольнения без законного основания или с нарушением установленного порядка увольнения суд может по требованию работника вынести решение о возмещении работнику денежной компенсации морального вреда, причиненного ему указанными действиями. Размер этой компенсации определяется судом.
Как установил суд, истец уволен незаконно, в связи с чем он из-за несправедливости дисциплинарного наказания испытывал нравственные страдания, оставшись без работы и средств к существованию.
Суд считает разумным и справедливым определить размер компенсации морального вреда, подлежащей взысканию с ответчика в пользу истца, в размере 10.000 рублей.
Кроме того, согласно ч.1 ст.100 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны оплату услуг представителя в разумных пределах.
Исходя из требования указанной нормы, суд считает необходимым компенсировать истцу расходы в размере 10.000 рублей, расценивая указанный размер как разумный и справедливый.
В соответствии со ст.103 ГПК РФ с ответчика подлежит взысканию государственная пошлина за требование имущественного характера в размере 2.563 рубля 10 копеек, за требования неимущественного характера в размере 200 рублей, что в сумме составляет 2.763 рубля 10 копеек.
Руководствуясь ст.ст. 194-198 ГПК РФ, суд
РЕШИЛ:
Исковые требования К. удовлетворить частично.
Восстановить К. в должности машиниста тепловоза Участка эксплуатации Цеха подвижного состава Норильской железной дороги ОАО «ГМК «Норильский никель» с 14 мая 2009 года.
Взыскать с ОАО «ГМК «***» в пользу К. заработную плату за время вынужденного прогула в размере 88.155 рублей, компенсацию морального вреда в размере 10.000 рублей, судебные расходы по оказанию юридической помощи в размере 15.000 рублей, а всего взыскать с ответчика в пользу истца 113.155 рублей.
Взыскать с ОАО «ГМК «***» государственную пошлину в доход федерального бюджета в размере 2.763 рубля 10 копеек.
Решение может быть обжаловано в кассационном порядке в судебную коллегию по гражданским делам Красноярского краевого суда в течение 10 дней со дня его принятия в окончательной форме через Норильский городской суд, однако в части восстановления на работе подлежит немедленному исполнению.
Председательствующий:
Решение вступило в законную силу.
Если информации, представленной на сайте, не хватило для решения Вашей проблемы – звоните по телефону
юрист по трудовому праву
Главная
>
Судебная практика
>
Увольнение за нарушение требований охраны труда
>
Решение Норильского городского суда Красноярского края от 07.07.2009
Увольнение по подп. «д» п. 6 ч. 1 ст. 81 ТК РФ за нарушение требований охраны труда признано незаконным, поскольку для увольнения по этому основанию необходимо наличие тяжких последствий, а не их возможное наступление
« При увольнении по указанному основанию помимо нарушения истцом своих трудовых обязанностей в части выполнения требований по охране труда, которое нашло свое подтверждение, необходимо наступление тяжких последствий либо создания угрозы их реального наступления, в противном случае исключается возможность увольнения работника по указанному основанию »
РЕШЕНИЕ
ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
07 июля 2009 года
город Норильск
Норильский городской суд Красноярского края в составе
председательствующего С.,
с участием прокурора О.,
при секретаре К.,
рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску К. к ОАО «ГМК «***» о восстановлении на работе, взыскании оплаты за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда,
УСТАНОВИЛ:
Истец обратился в суд с иском о восстановлении на работе, мотивируя тем, что он работал у ответчика в должности машиниста тепловоза участка эксплуатации Цеха подвижного состава Норильской железной дороги Заполярного филиала ОАО «ГМК «***». Приказом № от 12 мая 2009 года он был уволен 13 мая 2009 года по пп.«д» п.6 ч.1 ст.81 ТК РФ за нарушение правил охраны труда, повлекшее за собой тяжкие последствия.
Увольнение считает незаконным в силу нарушения работодателем срока наложения дисциплинарного взыскания, поскольку дисциплинарный проступок, за который он уволен, произошел 24 марта 2009 года, а увольнение состоялось 12 мая 2009 года, что противоречит требованиям ст.193 ТК РФ.
Истец уволен за то, что 24 марта 2009 года он, следуя в пути в составе локомотивной бригады, где являлся машинистом, превысил скорость движения состава, и допустил развал контейнеров на 45, 13 и 8 километре, и обнаружил это лишь на станции прибытия «Дудинка», в связи с чем в нарушение Правил эксплуатации не контролировал состав.
Как следует из искового заявления, при решении вопроса об увольнении работодатель допустил нарушения норм материального права, поскольку при увольнении по указанному основанию комиссией по охране труда или уполномоченным по охране труда должны быть установлены нарушение со стороны работника, повлекшее за собою тяжкие последствия (несчастный случай на производстве, авария, катастрофа) либо заведомо создавало реальную угрозу наступления таких последствий.
Комиссия установила превышение истцом во время управления тепловозом скорости 60 км/час. По мнению истица, комиссией не учтены расхождения в показаниях скоростей двух скоростемерах, что может служить доказательством неисправности скоростемера, в связи с чем истец полагает, что при установлении степени его вины комиссия учла неправильные исходные данные.
Кроме того, комиссия указала, что одной из основных причин развала контейнеров является превышение скорости, однако не учла, что контейнеры не были надлежащим образом закреплены на платформах, отсутствовали крепежные механизмы, на платформах имелась наледь и мусор, в результате чего контейнеры не могли быть устойчивыми на платформах. Истец полагает, что его действия не находятся в причинно-следственной связи с происшествием, а нарушение с его стороны не является единственными в происшествии; по мнению истца основной причиной развала контейнеров явились нарушения при их погрузке, однако ответчиком применена крайняя форма дисциплинарного взыскания в виде увольнения.
По мнению истца, ответчик не оценил погодные условия, которые препятствовали возможности следить за состоянием всего состава, поскольку поезд был в пути в ночное время, был сильный ветер и снег.
Истец утверждает в исковом заявлении, что при его увольнении ответчик не учел тяжесть проступка, обстоятельства, при которых он был совершен, предшествующее поведение истца и его отношение к труду.
С учетом изложенного истец просит отменить приказ об его увольнении и восстановить на работе в прежней должности с 14 мая 2009 года; взыскать с ответчика оплату труда за время вынужденного прогула за период с 14 мая 2009 года по день восстановления, компенсацию морального вреда в размере 50.000 рублей и судебные расходы в виде оплаты услуг юридического представителя в размере 15.000 рублей.
В судебном заседании истец поддержал исковые требования, ссылаясь на приведенные обстоятельства, дополнительно пояснив, что в ночь на 24 марта 2009 года перед отправлением поезда диспетчер распорядился подцепить к составу дополнительно 14 платформ с порожними контейнерами, хотя истец не желал этого, но состав был сформирован, а диспетчер сослался на распоряжение руководителя о доставке пустых контейнеров в срочном порядке без дополнительного осмотра. Длина состава получилась около 250 метров, потому в ходе движения в зимний период в ночное время суток, при сильном ветре и снеге контроль состояния состава был затруднен, зеркала заднего вида замерзали, а наблюдать за составом, выглядывая в окно, было затруднительно. Грохота, рывков и иных признаков при развале контейнеров ни он, ни помощник машиниста не почувствовали. По прибытии в Дудинку машинист с соседнего состава сообщил ему по рации, что один контейнер сдвинут с места и выходит за габариты; истец поинтересовался, другими контейнерами, на что получил ответ, что платформы пусты, и тогда он понял, что произошел развал контейнеров, сразу же подумал, что это произошло на 13-м километре, зная габариты моста, тут же сообщил о происшествии диспетчеру, который испугался, но дал команду пересесть на другой состав и возвращаться в Норильск, что бригада и сделала, но миновать мост не смогли, поскольку на нем был затор из упавших контейнеров, и поезд вернулся в Дудинку, где истец внимательно осмотрел платформы, с которых упали контейнеры, и обнаружил отсутствие фитингов на многих платформах; следов увязки контейнеров проволокой не было, зато обнаружилось состояние платформ, поверхность которых была засыпана мусором, на них имелась наледь до 7-8 сантиметров толщиной, что свидетельствовало об отсутствии сцепления пола контейнеров с платформами, и в результате этого произошел развал контейнеров. Истец не оспаривает факта превышения скорости при движении состава, однако утверждает, что в случае надлежащего крепления контейнеров на подготовленные платформы их развала не произошло бы даже при превышении скорости, потому своей вины в указанной аварии не видит.
Представитель истца, адвокат В., чьи полномочия подтверждены ордером №***, исковые требования поддержал, ссылаясь на приведенные обстоятельства, и обратил внимание суда на отсутствие причинно-следственной связи между нарушениями, допущенными истцом и наступившими последствиями, указывая на отсутствие выводов комиссии о том, что происшествие стало возможным лишь в результате нарушений, допущенных истцом; истец обвиняется в том, что он не следил за составом,, однако это нарушен е также не находится в причинно-следственной связи с развалом контейнеров, поскольку, при тех нарушениях, которые были допущены при погрузке контейнеров, даже если бы истец следил за составом, падения контейнеров было не избежать.
Кроме того, ответчик не учел отсутствие у истца дисциплинарных взысканий, наличие у него ряда поощрений, признал его единоличным виновником происшествия и уволил его без достаточных оснований, в связи с чем истец подлежит восстановлению на работе с удовлетворением всех изложенных исковых требований.
Представитель ответчика П., действующий на основании постоянной доверенности, исковые требования не признал в полном объеме и пояснил, что истец был уволен законно и обоснованно, поскольку нарушение им правил охраны труда в виде превышения скорости привело к аварии, в результате которой на 45 км произошел развал четырех контейнеров, на 13 км один контейнер при движении поезда был сбит основной балкой моста, в результате чего образовался затор из контейнеров, чего истец не обнаружил и поезд проследовал далее; на 8 км упал еще 1 контейнер; развалившиеся на тринадцатом километре контейнеры повредили пролет строения моста, а также преградили пути, в силу чего могла произойти другая авария, если бы на указанном перегоне следовал другой железнодорожный состав.
В части соблюдения срока увольнения представитель ответчика не находит нарушений: дисциплинарный проступок совершен истцом 24 марта 2009 года. Для установления виновника аварии была назначена комиссия, проводившая служебное расследование, пришедшая 22 апреля 2009 года к выводу о наличии вины истца, и с учетом выводов комиссии истец был привлечен 12 мая 2009 года к дисциплинарной ответственности в виде увольнения с работы. При этом работодателем соблюдена процедура увольнения: от истца до привлечения к ответственности затребовано объяснение, с приказом об увольнении он ознакомлен в день увольнения, 13 мая 2009 года, истцу своевременно вручена трудовая книжка и выплачен окончательный расчет. С учетом изложенных обстоятельств, по мнению представителя ответчика, оснований для удовлетворения исковых требований не имеется, в связи с чем он просит в иске отказать.
Заслушав пояснения сторон, свидетеля, заключение прокурора, расценившему иск обоснованным и подлежащим удовлетворению, исследовав материалы дела, суд находит иск обоснованным и подлежащим удовлетворению по следующим основаниям:
В соответствии с пп.«д» п.6 ч.1 ст.81 ТК РФ трудовой договор может быть расторгнут работодателем в случае установленного комиссией по охране труда или уполномоченным по охране труда нарушения работником требований охраны труда, если это нарушение повлекло за собой тяжкие последствия (несчастный случай на производстве, авария, катастрофа) либо заведомо создавало угрозу наступления таких последствий.
Как установлено в судебном заседании, 24 марта 2009 года в 2 часа 15 минут на железнодорожной станции «Норильск-Сортировочная» был сформирован поезд №, состоящий из тепловоза 2 ТЭ 116 №, одного порожнего думпкара, 20 полувагонов, груженых продукцией Заполярного филиала, и 14 платформ, груженых порожними контейнерами, прибывших с железнодорожной станции «Складская». Указанным составом управляла локомотивная бригада: машинист К.(истец) и помощник машиниста К. Указанный состав отправился на железнодорожную станцию «Дудинка».
В пути следования в районе 45 километра в результате превышения скорости произошло падение четырех несвязанных контейнеров, чего истец и помощник машиниста не обнаружили и продолжили движение. При движении по мосту через реку Косая в районе 13-го километра один смещенный за габариты контейнер был свит с платформы балкой пролетного строения моста, в результате чего образовался затор из контейнеров, свалившихся с платформ. Однако истец, управляя составом, не обнаружил этого и продолжил движение, в результате которого в районе 8-го километра с платформы упал еще один контейнер, чего ни истец, ни его помощник не обнаружили, и что стало известно лишь по прибытии на конечную станцию «Дудинка».
Согласно Акту о расследовании причин и обстоятельств падения контейнеров с поезда № на железнодорожном мосту через реку Косая от 22 апреля 2009 года «23 марта 2009 года со станции Складская в ТПЦ-1 Предприятие Единое складское хозяйство (далее - ПЕСХ) была произведена постановка груженых вагонов, в том числе двух «вертушек» по шесть длиннообразных платформ для обеспечения своевременного вывоза грузов из затопляемой зоны ЗТФ, а также контейнеров ИСО-20 со «срочными грузами». Поступившие в ПЕСХ контейнеры были выгружены, заявлений от ПЕСХ о невозможности обратной погрузки порожних контейнеров в ЗТФ в связи с частичным отсутствием на платформах упорных головок (крепление для фитингов контейнеров) от ПЕСХ в НЖД не поступало.
Погрузка контейнеров на железнодорожные платформы производилась на участке № 1 ТПЦ-1 ПЕСХ.
Погрузка и увязка контейнеров выполнялась персоналом ООО «Прометей» (на 12 платформ), который в своих объяснительных указал, что все контейнеры при погрузке были установлены на фитинговые упорные головки, в местах их отсутствия произведена увязка, однако комиссия подтверждения факта увязки контейнеров на платформах, не имеющих упорных головок фитингов не обнаружила, кроме следов увязки на одном фитинге одного контейнера.
Как видно из указанного акта, 24 марта 2009 года около 01 часа ночи маневровые работы на ТПЦ-1 ПЕСХ для выводы 14-ти платформ, груженных порожними контейнерами, производила бригада в составе машиниста тепловоза ТЭМ2УИМ № Б. и составителя поезда Б. по команде дежурного по железнодорожной станции «Складская» Г. После формирования маневрового состава и осмотра составителем поездов Б., платформы были выведены на станцию. Замечаний о размещении контейнеров и их креплению на вагонах при приеме груза к перевозке со стороны составителя поездов Безкровного В.И. не предъявлено. Груз к перевозке на станции «Складская» приемосдатчиком НЖД не принимался ввиду его отсутствия в вечернее и ночное время. В 01 час 50 минут сформированный из четырнадцати платформ поезд отправился на железнодорожную станцию «Норильск-Сортировочная», где осмотрщики-ремонтники вагонов Г. и О., приемосдатчик груза и багажа М. при визуальном осмотре замечаний по поезду не выявили.
В 2 часа 15 минут на железнодорожной станции «Норильск-Сортировочная» был сформирован поезд № в составе: тепловоза ТЭ116 № (машинист тепловоза К., помощник машиниста К.), одного порожнего думпкара, 20 полувагонов, груженных продукцией Заполярного филиала и 14 платформ, груженных порожними контейнерами, прибывшими с железнодорожной станции «Складская». В 2 часа 30 минут указанный поезд отправился от станции «Норильск-Сортировочная» на железнодорожную станцию «Дудинка».
Скорость движения тепловоза на перегоне Алыкель-Дудинка, согласно расшифровке скоростемерной ленты, составляла до 70 км/час; в том числе на 45 километре - 68 км/час при ограничении в 20 км/час (мост), на 8 километре – 50 км/час при ограничении 25 км/час.
По пути следования в районе 45 километра (зафиксированное контрольное время 03 часа 40 минут произошло падение контейнеров № № (не увязанные, платформа № *) и № № с платформы №. Машинист тепловоза и его помощник не обнаружили развала грузов и не приняли мер к остановке поезда. Смещенный за габариты оставшийся на платформе № контейнер № при движении поезда по мосту через реку Косая (13-й километр) был сбит с платформы основной балкой пролетного строения моста, чем был образован затор контейнеров, расположенных на следующих за ним платформах, и повреждена металлоконструкция моста. Далее по движению поезда на 8 километре произошло падение контейнера № *, имеющего повреждения, полученные в завале.
В результате развала контейнеров с учетом остаточной балансовой стоимости контейнеров, принадлежащих ОАО «ГМК «***» и выведенных из строя в результате падения с платформ поезда материальный ущерб составляет 990.226 рублей; ущерб от механических повреждений металлоконструкций пролетного строения моста через реку Косая составил 232.129 рублей».
При комиссионном осмотре места происшествия 09 апреля 2009 года «на отдельных платформах установлено наличие льда, снега и мусора, остатки увязки одного фитинга контейнера на платформе, увязки ранее не использованной для крепления грузов; отдельные платформы имели неисправные фитинговые опоры; некоторые фитинговые узлы, которые должны использоваться для установки на них контейнеров, не приведены в вертикальное (рабочее) положение; из двенадцати фитинговых платформ на пяти платформах отсутствовало от 50 до 80% фитингов, в том числе на платформе № 448-859, с которой началось падение контейнеров, в наличии было 4 фитинга. Упавшие с указанной платформы контейнеры могли стать причиной падения контейнеров с платформы № , следующей по ходу поезда»
Комиссия пришла к выводу, что указанные факты свидетельствуют о нарушениях со стороны стропальщиков ООО «П» и грузового участка ТПЦ-1 ПЕСХ при погрузке контейнеров в части увязки контейнеров на платформах, не имеющих фитинговых упоров, а также должностных и рабочих инструкций, что не обеспечивало безопасную транспортировку груза».
Выводы комиссии относительно состояния платформ, с которых произошел развал порожних контейнеров, подтверждены актом № от 24 марта 2009 года, в котором отражены указанные недостатки.
Кроме того, наличие на платформах, с которых упали контейнеры, мусора, наледи, снега, отсутствие креплений подтверждается фотоснимками, представленными истцом в судебном заседании и сделанными 24 марта 2009 года вскоре после аварии. Состояние платформ подтверждает доводы истца об отсутствии необходимого сцепления контейнеров с площадкой платформы, в результате чего стал возможен развал контейнеров.
Работодателем в вину истца вменяется то, что он, находясь в составе локомотивной бригады поезда № за состоянием поезда не следил, допустив, кроме того, превышение установленной скорости при движении по перегону, на котором произошел развал груза, чем нарушил п.п.17.40, 17.42 «Правил технической эксплуатации промышленного железнодорожного транспорта» от 29 марта 2001 года № АН-22-Р и рабочих инструкций РИ-82-007 и РИ-82-08-008-2008.
В соответствии с п.17.40 Правил технической эксплуатации промышленного железнодорожного транспорта, утвержденными распоряжением Министерства транспорта Российской Федерации от 29 марта 2001 года № АН-22-Р, при ведении поезда локомотивная бригада обязана наряду с другими обязанностями следить за состоянием поезда, а в соответствии с п.17.42 указанных Правил в пути следования машинисту запрещается превышать установленные скорости.
Как пояснил в судебном заседании допрошенный в качестве свидетеля главный ревизор по безопасности движения Норильской железной дороги Б., истцом грубо нарушены правила охраны труда, выразившиеся в значительном превышении скорости по всему пути следования на участке Алыкель-Дудинка; на 45 километре, где установлено ограничение скорости 20 км/час, скорость электропоезда, согласно скоростемерной ленте, составила 68 км/час, т.е. была превышена более, чем в 3 раза. На данном участке произошел развал 4 контейнеров. В результате этого произошел сдвиг контейнера, оставшегося на платформе и не фиксирующегося другими контейнерами в связи с их падением, и выход за габариты поезда, потому на тринадцатом километре, хотя электропоезд проследовал по мосту через реку Косая без превышения скорости. Этот контейнер зацепился за балку пролета моста, перекрыв движение, и образовался затор из контейнеров, находящихся на последующих платформах. Вина истца состоит не только в превышении скорости, но и в отсутствии со стороны истца контроля за состояние этого поезда. Свидетель опроверг доводы истца о невозможности из-за длины состава и темного времени суток вести наблюдение за составом и заявил, что истец имел реальную возможность путем выглядывания в окно наблюдать за состоянием поезда, но не сделал этого. По мнению свидетеля, обнаружение истцом развала контейнеров непосредственно в месте их развала не повлияло бы на смягчение ответственности истца за содеянное нарушение.
Вместе с тем, по пояснениям указанного свидетеля, являвшегося членом комиссии по расследованию аварии, комиссия пришла к выводу, что превышение истцом скорости явилось лишь одной из причин аварии; отсутствует заключение о том, что превышение скорости и отсутствие с его стороны контроля за составом во время движения стало единственной или основной причиной аварии, поскольку была установлена вина иных лиц, в том числе при погрузке контейнеров и приемке состава лицами, на которых возложены ответственность за эти действия.
В судебном заседании истец не отрицал своей вины в превышении скорости, но утверждал, что при соблюдении правил погрузки контейнеров подобная авария была бы невозможна.
В своем объяснении от 24 марта 2009 года он отразил события происшествия.
Вина истца в превышении скорости и нарушениях требования Правил технической эксплуатации, Инструкции по охране труда машиниста и помощника машиниста тепловоза ИОТ 82-30-2005 (п.п.1.3,1.4) и Рабочей инструкции машиниста тепловоза участка эксплуатации цеха подвижного состава Норильской железной дороги № РИ-82-08-007-2008 (п.п.3.1.1,3.1.17), обязывающих следить за состоянием поезда и запрещающих превышать скорость движения в нарушение Правил технической эксплуатации, с которыми истец ознакомлен под роспись, подтверждается приказом о скоростях движения поездов НЖД № от 12 ноября 2008 года, личной картой инструктажа по безопасности труда своего ознакомления с которыми истец не отрицает, что отражено в его объяснении; указанный приказ содержит сведения об ограничении скорости на всех участках дороги на всех рабочих перегонах; результатами расшифровки скоростемерной ленты тепловоза 2 ТЭ-116 № 1583, из которых очевидно превышение скорости даже с учетом погрешностей скоростемера, на которые указывает истец.
Суд приходит к выводу, что со стороны истца был нарушен скоростной режим, и с учетом доказательств не принимает во внимание его доводов о погрешностях скоростемера, тем более, что в указанную смену он сам сделал запись в бортовом журнале о его исправности.
Вместе с тем, суд не может согласиться с доводами ответчика об обоснованности увольнения истца по пп.«д» п.6 ч.1 ст.81 ТК РФ.
При увольнении по указанному основанию помимо нарушения истцом своих трудовых обязанностей в части выполнения требований по охране труда, которое нашло свое подтверждение, необходимо наступление тяжких последствий либо создания угрозы их реального наступления, в противном случае исключается возможность увольнения работника по указанному основанию.
В соответствии с Актом материальный ущерб от повреждения контейнеров составил 990.226 рублей; от повреждения пролетного строения моста - 232.129 рублей; перерыв в движении составил 83 часа 30 минут.
В вину истцу вменяется создание угрозы реального наступления тяжких последствий.
По пояснениям представителя ответчика и свидетеля Б., эти последствия помогли наступить при следовании по указанному пути другого состава.
Как видно из расшифровки скоростемерной ленты, состав под управлением истца прибыл в Дудинку в 4 часа 39 минут. По пояснениям истца, как только ему стало известно о развале контейнеров от машиниста другого состава, он сразу же по телефону сообщил об аварии диспетчеру на станции «Норильск-Сортировочная». В опровержение этих доводов ответчиком каких-либо доказательств не представлено.
Согласно Акту диспетчер НДЖ, осведомленная об аварии, сообщила о развале контейнеров диспетчеру ПО ПЕСХ в 05 часов 20 минут.
Ответчиком не представлено доказательств, что в указанный период времени иной состав, кроме указанного поезда под управлением истца, должен был следовать по указанному маршруту. С учетом известности об аварии, тем более по указанному маршруту какие-либо поезда не отправлялись. Следовательно, утверждения представителя ответчика о возможность реального наступления тяжких последствий являются спорными.
Помимо нарушения требований по охране труда и наступления либо возможности наступления тяжких последствий необходимо наличие причинной связи между виновными неправомерными действиями истца по нарушению им требований по охране труда и угрозой наступления тяжких последствий.
Оценка изложенных выше доказательств, когда в результате расследования комиссией были установлены многочисленные грубые нарушения со стороны иных работников загружавших контейнеры, формировавших состав, и отправлявших его на линию: после формирования маневрового состава и осмотра его составителем поездов Б., выведения этих платформ на станцию замечаний о размещении контейнеров и их креплению на вагонах при приеме груза со стороны последнего не предъявлено; груз к перевозке на станции «Складская» приемосдатчиком НЖД не принимался; сформированный из четырнадцати платформ поезд отправился на железнодорожную станцию «Норильск-Сортировочная», где осмотрщики-ремонтники вагонов и приемосдатчик груза и багажа замечаний по поезду не выявили, к чему истец отношения не имеет и нести ответственность за указанные нарушения не может, а также в связи с тем, что комиссией не установлена приоритетная вина истца в произошедшей аварии, и, главное, отсутствие доказательств о причине развала в результате только превышения скорости электровоза, позволяет суду прийти к выводу об отсутствии этой причинной связи между нарушениями со стороны истца и наступившими последствиями, в связи с чем увольнение истца по указанному основанию суд считает незаконным.
Ответчиком также не представлено доказательств тому, что нарушение в виде отсутствия контроля за составом повлекло наступившие последствия. Оценка изложенных доказательств убеждает суд в том, что произошедшего развала порожних контейнеров при нарушениях, допущенных при погрузке этих контейнеров, нельзя было избежать.
По мнению суда, с учетом установленных обстоятельств работодатель, применил к истцу крайнюю меру дисциплинарного взыскания, не соответствующую тяжести совершенного истцом дисциплинарного проступка, поскольку правовые последствия допущенных истцом нарушений правил охраны труда помимо общих обстоятельств должны быть учтены работодателем при выборе примененной к нему меры дисциплинарного взыскания. Следовательно, ответчик должен представить доказательства, свидетельствующие не только о том, что истец совершил дисциплинарный проступок, но и о том, что при наложении дисциплинарного взыскания учитывались тяжесть этого проступка, обстоятельства, при которых он совершен, предшествующее поведение работника, его отношение к труду.
Истец работает машинистом тепловоза с 19 сентября 1995 года; у ответчика в той же должности – с 30 ноября 1999 года, куда трудоустроился в порядке перевода; на момент увольнения иных дисциплинарных взысканий не имел; ответчиком не представлено доказательств недобросовестного отношения к труду в предшествующие периоды; согласно трудовой книжки у истца имелось несколько поощрений; кроме того, на иждивении истца находится несовершеннолетний ребенок. По мнению суда, увольнение истца произведено без учета указанных обстоятельств, что является одним из оснований удовлетворения исковых требований о восстановлении на работе.
При применении указанного основания расторжения трудового договора обязанность доказать соблюдение сроков и порядка привлечения истца к дисциплинарной ответственности возложена на работодателя.
В соответствии с ч.3 ст.193 ТК РФ дисциплинарное взыскание применяется не позднее одного месяца со дня обнаружения проступка, не считая времени болезни работника, пребывания его в отпуске, а также времени, необходимого на учет мнения представительного органа работников.
Как установлено, и этого не оспаривает ответчик, авария произошла 24 марта 2009 года, о чем истец сразу же поставил в известность диспетчера (согласно акту расследования – в 05 часов 20 минут). В тот же день было осмотрено место происшествия, технический осмотр платформ, следовавших в составе, истцом дано объяснение; по пояснениям свидетеля Б. в течение недели произведена расшифровка скоростемерной ленты. Согласно акту о расследовании причин и обстоятельств падения контейнеров с поезда № 3504 на железнодорожном мосту через реку Косая комиссия в своей работе по расследованию руководствовалась указанными документами, инструкциями и иными нормативными актами, которые первоначально находились в ее распоряжении. Последним документом, предоставленным в распоряжение комиссии, явился акт осмотра контейнеров и ж.д. платформ на ст.Дудинка, а также на 8,13 и 45 км перегона Алыкель-Дудинка от 9 апреля 2009 года при проведении комиссионного осмотра места происшествия.
Каких-либо действий после 9 апреля 2009 года комиссия не проводила, в ее распоряжении на указанный срок находились все необходимые документы и доказательства, которые положены комиссией в основу акта расследования и, оценивая которые комиссия пришла к выводам о виновных лицах, причем превышение истцом скорости было очевидным на начальном этапе расследования.
Однако эти выводы были сделаны комиссией лишь 22 апреля 2009 года, о чем свидетельствует указанный акт. По результатам расследования истец уволен 13 мая 2009 года в соответствии с дисциплинарным приказом от 12 мая 2009 года, т.е. за рамками предусмотренного законом месячного срока. Увольнение истца по указанному основанию является мерой дисциплинарного взыскания, потому это увольнение следует производить с соблюдением требований ст.192 ТК РФ, которая не исключает из уставленного месячного срока время проведения расследования, а сроки для привлечения к ответственности за рассматриваемый дисциплинарный проступок начинают свое течение с момента совершения этого проступка.
Более того, располагая выводами комиссии на 22 апреля 2009 года, работодатель имел реальную возможность разрешить вопрос об увольнении истца в месячный срок с момента совершения дисциплинарного проступка, однако не сделал этого.
Нарушение указанной нормы ТК также служит основанием для восстановления истца на работе.
Оценивая все изложенные доказательства в их совокупности, суд приходит к выводу о незаконности увольнения истца, что дает основание для удовлетворения исковых требований К. о восстановлении на работе.
Соблюдение ответчиком процедуры привлечения истца к дисциплинарной ответственности: истребование объяснения до применения дисциплинарного взыскания, своевременное ознакомление с приказом об увольнении, выдача трудовой книжки в день увольнения и начисление окончательного расчета, не могут повлиять на выводы суда о незаконности увольнения истца.
Согласно ч.1 ст.394 ТК РФ в случае признания увольнения незаконным, работник должен быть восстановлен на прежней работе оранном, рассматривающим трудовой спор, в связи с чем К. подлежит восстановлению в должности машиниста тепловоза участка эксплуатации Цеха подвижного состава Норильской железной дороги.
В соответствии с ч.2 ст.392 ТК РФ орган, рассматривающий индивидуальный трудовой спор, принимает решение о выплате работнику среднего заработка за все время вынужденного прогула.
Как следует из справки, представленной ответчиком, среднечасовой заработок истца, исходя из среднемесячного заработка, составляет 337 рублей 76 копеек, чего истец и его представитель не оспаривают, в связи с чем за весь период вынужденного прогула с 14 мая 2009 года по 07 июля 2009 года включительно в пользу истца подлежит взысканию с ответчика 88.155 рублей (337,76 х 300 часов). Истец и его представитель согласны с размером оплаты вынужденного прогула.
В соответствии с ч.7 ст.394 ТК РФ в случаях увольнения без законного основания или с нарушением установленного порядка увольнения суд может по требованию работника вынести решение о возмещении работнику денежной компенсации морального вреда, причиненного ему указанными действиями. Размер этой компенсации определяется судом.
Как установил суд, истец уволен незаконно, в связи с чем он из-за несправедливости дисциплинарного наказания испытывал нравственные страдания, оставшись без работы и средств к существованию.
Суд считает разумным и справедливым определить размер компенсации морального вреда, подлежащей взысканию с ответчика в пользу истца, в размере 10.000 рублей.
Кроме того, согласно ч.1 ст.100 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны оплату услуг представителя в разумных пределах.
Исходя из требования указанной нормы, суд считает необходимым компенсировать истцу расходы в размере 10.000 рублей, расценивая указанный размер как разумный и справедливый.
В соответствии со ст.103 ГПК РФ с ответчика подлежит взысканию государственная пошлина за требование имущественного характера в размере 2.563 рубля 10 копеек, за требования неимущественного характера в размере 200 рублей, что в сумме составляет 2.763 рубля 10 копеек.
Руководствуясь ст.ст. 194-198 ГПК РФ, суд
РЕШИЛ:
Исковые требования К. удовлетворить частично.
Восстановить К. в должности машиниста тепловоза Участка эксплуатации Цеха подвижного состава Норильской железной дороги ОАО «ГМК «Норильский никель» с 14 мая 2009 года.
Взыскать с ОАО «ГМК «***» в пользу К. заработную плату за время вынужденного прогула в размере 88.155 рублей, компенсацию морального вреда в размере 10.000 рублей, судебные расходы по оказанию юридической помощи в размере 15.000 рублей, а всего взыскать с ответчика в пользу истца 113.155 рублей.
Взыскать с ОАО «ГМК «***» государственную пошлину в доход федерального бюджета в размере 2.763 рубля 10 копеек.
Решение может быть обжаловано в кассационном порядке в судебную коллегию по гражданским делам Красноярского краевого суда в течение 10 дней со дня его принятия в окончательной форме через Норильский городской суд, однако в части восстановления на работе подлежит немедленному исполнению.
Председательствующий:
Решение вступило в законную силу.
Если информации, представленной на сайте, не хватило для решения Вашей проблемы – звоните по телефону
юрист по трудовому праву
юрист по трудовому праву